…Примерно за полчаса до объявленного времени в усадьбу приковыляли две бабульки: Евгения Григорьевна Яковлева и Валентина Егоровна Гусева.
- Кто-то ещё придёт?
- Откуда ж я знаю, дочь? – отвечает мне Евгения Григорьевна. – Я коня с собой – и сюда.
- А конь где?
- Вот он, «конь», – показывает на свою клюку.
Реставраторы притащили откуда-то стулья и поставили прямо на порушенный волонтёрами борщевик, чтобы усадить бабушек. И те начали рассказывать, что раньше в этом здании был клуб и что, казалось бы, совсем недавно, в начале 90-х, там крутили кино…
- Небось, вы и на танцы сюда когда-то бегали?
- А как же, дочь! Когда были молОдые. Это мы сейчас никуда не годимся, списывать пора…
- Зачем вам тут храм?
- Богу помолиться. А то ж мы никуда не с места, – разъясняет мне, как умственно отсталой, Валентина Егоровна.
Но в нескольких километрах от Волышова в деревне Логовино есть действующий храм…
- Вы туда ходите?
- А никуда не ходим, дочь. Ноги нейдут.
Ждём остальных жителей Волышова. Видя, как я в нетерпении озираюсь по сторонам, Евгения Григорьевна заранее своих односельчан оправдывает:
- Все хотят прийти, все! Но кто больной, кто на работе...
Однако ровно к 18.00 на площадке перед погорелым графским дворцом собрались человек тридцать: старые, молодые, малые… женщины, мужчины, дети…
Чуть погодя к месту встречи подъехали подростки на мотоцикле, подпёрли подбородки кулаками наподобие роденовского мыслителя и начали внимательно слушать, кто что говорит.
Благочинный Порховского округа отец Виктор (Шелухов) в сопровождении логовинского попа Сергия (Тимошенко) явились точно ко времени.
Благочинный начал с того, что осторожно поинтересовался у представителя Псковской епархии, не собирается ли тот вести собрание.
Кто инициатор – тому и вести, ответил высокий гость. Батюшка, как чуть позже выяснилось, и сам очень хотел узнать, кто инициатор. Но начал издалека.
Говорит, чтобы в Волышове появился храм, нужен священник… А где он будет жить? А сколько человек в этот храм готовы регулярно ходить? Вон, в Логовино народ тоже хотел храм, а теперь в него почти никто не ходит…
Мы в Логовино не можем ходить, мы старенькие, снова запричитали старушки.
- Так, может, мы лучше организуем вам бесплатный автобус до Логовино?
- Нет, мы сюда хотим ходить в любое время! – опомнились жители Волышова. – Чтоб поставить свечечку хоть за упокой, хоть за здравие! Вон у нас тут сколько народу: старики, дети… Если в Логовино в храм десять человек ходит, то у нас наверняка будет больше…
- А сколько у вас народу? Сколько детей? – деловито поинтересовался благочинный. – Нет, вы не подумайте, что мы против храма в Волышове, мы просто хотим понять, нужен ли он. Если в логовинский храм за пять лет никто из вас не пришёл, то придёте ли вы в волышовский?
- Я вот верующий человек, но в Логовино не пойду, – вдруг сказала как отрезала одна женщина. – Там храм в помещении бывшего магазина возле дороги.
- А у вас где будет? – лукаво спросил священник.
- Вот он стоит!
- А вы знаете, что об этом пока даже речи не идёт. Это потом, когда его отреставрируют. «Магазин» в Логовино вам не надо? А где вы в Волышово найдёте помещение для храма? Никто ведь собора с золотыми куполами вам в деревне в одночасье не построит…
Тут в разговор вмешались реставраторы и принялись объяснять, что временный волышовский храм можно было бы обустроить в здании из красного кирпича на входе в усудьбу, которое раньше относилось к конезаводу.
Оно неаварийное. Там есть второй этаж для отдыха священника.
- В чьём оно ведомстве? – попробовал уточнить благочинный.
Никто не знает. Видимо, принадлежит государству.
- Можно я скажу? – не выдержал псковский реставратор Игорь Лагунин. И рассказал, как жители ещё одной порховской деревни (Бельское Устье) вот точно так же создали церковную общину, взяли шефство над тамошним старинным храмом и благодаря этому добились госфинансирования на его реставрацию.
Реставрация, конечно, идёт не так быстро, как хотелось бы (из-за перебоев с финансированием), но уже близка к завершению. В Волышове, мол, есть возможность сделать быстрее…
- Игорь Иванович, а давайте правду скажем? – начал вежливо сердиться благочинный. – Даже если волышовский храм передадут церкви…
- Он уже передан!
-... вы понимаете, какие это большие затраты, какие трудности!
Вы, мол, представляете, сколько придётся платить за свет в этом храме, за коммунальные услуги, за ремонты?! Это вам не город, напомнил священник, а деревня. Тут церковная община столько средств не соберёт, чтобы содержать такое большое помещение.
На это из толпы вышел пожилой мужчина и сказал:
- Я вообще не понимаю, почему надо начинать именно с храма. Помолиться мы всегда успеем. Начинать надо вот с чего! (и махнул рукой в сторону наполовину уничтоженного прошлогодним пожаром графского дворца).
- Ну Ви-и-итя! Сейчас не об этом! – завздыхали женщины.
- Я вам объясню, почему надо начинать с храма. – горячо продолжил Игорь Лагунин. – Потому что у этого дома (он тоже показал на графский дворец) нет ни хозяина, ни пользователя. И никто пока не придумал, кто б это мог быть. А церковная община – это готовый пользователь. И под храм, который она берёт в управление, можно получить федеральные деньги. Просто так неизвестно кому никто деньги на реставрацию не выделит. Поэтому мы надеемся, что именно храм станет очагом возрождения усадьбы «Волышово». Ну с чего-то надо начинать!
- А говорят, что этот храм не подлежит восстановлению? – заволновались собравшиеся. И рассказали, что года два назад из Пскова в Волышово якобы приезжал некий архитектор и заявил, что проще новый храм построить.
Да уже даже проект реставрации волышовского храма готов, хоть он и не прошёл пока историко-культурную экспертизу, ответил им Игорь Лагунин. Автор проекта – архитектор Галина Тютюнникова.
А кто был инициатором письма на имя митрополита Псковского и Порховского Тихона, спросил благочинный.
- Мы, – сознались реставраторы. – Когда тут в прошлом году открылся первый волонтёрский лагерь, местные жители у нас то и дело спрашивали, когда будет отреставрирован храм. Вот мы их и подбили написать письмо. Начали собирать подписи…
- Сколько подписей собрали?
- 264.
И где эти 264 человека, почему на собрание не пришли, начал пенять жителям Волышова благочинный.
Те в свою очередь давай возмущаться: время неудобное, доярки и механизаторы ещё с работы не пришли, старикам и больным никак…
- Вот так всегда! – пожаловался священник. – Решается важный вопрос, а основной массы населения нету. Опять одни бабушки пришли…
- Почему?! В основном молодёжь пришла! – заспорили собравшиеся.
- Когда мы спрашиваем, кому нужен храм – всем! А когда храм открылся – приходит два человека, – продолжал ласково распекать жителей Волышова благочинный. – В Логвино тоже народ стеной стоял за храм, а сейчас знаете, сколько людей туда ходят? А почему? Я не буду отвечать на этот вопрос. (Вот это для меня было больно очень – про «магазин»). Я когда траву возле своего храма кошу, кто пришёл помог?
Но в Волышово же много людей приезжает, сказал кто-то из собравшихся. Туристы, например, в любом случае будут заходить в храм, а этих туристов в усадьбе летом – один автобус за другим.
К тому же в Санкт-Петербурге есть много влиятельных людей, которые переживают за судьбу усадьбы и наверняка захотят ей материально помочь – было бы на что конкретно жертвовать деньги, заметил Игорь Лагунин.
Вот пускай сперва пожертвуют. И «мы готовы принять от государства и потом тянуть».
«Нет, вы не подумайте, мы никого не отговариваем, - спохватился благочинный, - Мы просто объясняем, какие на этом пути возникнут трудности».
И в который раз спросил, почему жители Волышова всё-таки не хотят ездить на службы в Логовино («это ж три километра всего, туда маршрутка ходит каждые полчаса!»).
И предупредил, что «много средств» мы на храм в Волышове, «поверьте», не соберём: ну попросим в соцсетях, «ну у колхоза вашего попросим, дай Бог»…
Собравшиеся, по его выражению, продолжали «стоять стеной». 
Подавай им храм в Волышове – и всё тут. (Интересно, что почти полтора века назад волышовская знать вот точно так же выспаривала себе у епархии собственный храм: дескать, в другие далеко ездить, случись свечку поставить – не доскачешься…)
«Ну раз вы хотите, то будем решать». Только, мол, учтите, что все «тягОты» потом придётся нести вместе, сдался батюшка.
И потребовал, чтобы жители Волышова немедленно выбрали «актив».
Все хотели, чтоб председателем церковной общины стала пенсионерка Любовь Андреевна («она у нас деловая»), но та почему-то смутилась и сказала, что не справится.
«Вздумали мыться, когда суббота прошла», – ворчала она чуть раньше, глядя на барский дворец.
В конце концов держать связь с епархией вызвалась молодая и красивая Алёна («в крещении Елена») Ребезова, которая хоть и живёт не в родном Волышове, а в Ленинградской области, постоянно приезжает на родину и в курсе всех дел (она, кстати, модерирует группу «Усадьба графа С.А. Строганова Волышово» «ВКонтакте»).
Пока выбирали, кто будет в общине за старшего, одна женщина заплакала. «Ну чего ты, Петровна?!», – стали утешать её односельчане. – «Сгоревшего дворца жалко!»
«Смотришь на это – и слеза наворачивается, – наконец-то растрогался и благочинный. – Мы все хотим, чтобы здесь было такое же благолепие, что и когда-то ДО революции. Что мы можем для этого сделать? Наладить здесь какую-то жизнь… Богослужебную. И верить, что всё это при нашей жизни восстановится, а не развалится окончательно. Но это не нам решать».
И напоследок пожурил жителей Волышова, что деревня вымирает и по их вине тоже: дескать, работать разучились, скот держать ленятся… на службу в логовинскую церковь – и то им далеко ездить.
Ну-ка, мол, поднимите руки, кто хотя бы раз в год принимал святое причастие?
Поднялось от силы десять рук.
- Вот видите, а вы должны молиться в храме, службы посещать…
- Мне не нужен храм, чтобы молиться, я хоть в поле помолюсь! – заспорила с батюшкой одна дерзкая пенсионерка.
А дядя Витя (но не этот, а тот, который говорил, что помолиться мы всегда успеем, и предлагал начать с графского дворца) ещё раз махнул рукой и пошёл прочь, не дожидаясь окончания схода.
Ольга Миронович.
