В пьесе Марии Зелинской «Хуманитас Инжиниринг» всё не настолько сложно, как у режиссёра Александра Баркара, который взялся поставить в Псковском театре драмы спектакль по этому произведению.
Задумка-то у помощника художественного руководителя Псковского театра драмы по репертуарной политике Андрея Пронина, как он сам уверяет, была простая: дать псковскому зрителю немного отдышаться после таких мозголомных премьер, как «Река Потудань» и «Гробница малыша Тутанхамона».
Дескать, для этого администрацией театра и была припасена остромодная на сегодня пьеса Марии Зелинской про мужское и женское.
А вернее, про то, как мужское взаимодействует с женским в стерильных лабораторных условиях научной фантастики.
По расчётам Андрея Пронина, эта пьеса должна вернуть в театр перепуганного экспериментами последнего времени псковского зрителя, который привык ходить в «Народный дом» на представления, чтобы отдохнуть и развлечься.
Вот Театрально-концертная дирекция Псковской области и заказала режиссёру Российского академического молодёжного театра идеальный спектакль про роботов: стильно, модно, молодёжно.
Но режиссёр Александр Баркар явно не из тех, кому нравится упрощать. Он не упустил возможности побыть демиургом на планете «Т.К.Д.» и с удовольствием насоздавал новых аватаров для актёров, которые только что просияли на «Золотой маске» в Москве в спектакле Сергея Чехова «Река Потудань».
Во всяком случае, во время обсуждения спектакля после второй премьеры Александр радостно рассказывал, сколько неслучайных случайностей ему подкинуло Мироздание, пока он ваял в Псковском театре драмы своего Deus ex machina.
Река Посюдань
А ещё Александр наверняка посмеивался в кулачок, репетируя с Илоной Гончар и Денисом Золотарёвым пародийные пластические этюды.
Потому что в его спектакле Илона (женщина-робот) – это опять неведомая стихия, поток энергии, постисторическая «Река Потудань», змеящаяся в наноструях чистого разума.
А в герое Дениса, который заново вызревает в человека, принимая позу то эмбриона, то роденовского мыслителя, то микеланджеловского Создателя с фрески Сикстинской капеллы, тоже невозможно не признать бывшего красноармейца Никиту.
Эти двое опять вернулись с войны (на этот раз войны полов) и опять очень хотят вступить в отношения. Но им опять что-то мешает. Кажется, их собственные предубеждения.
Только не пугайтесь, а то Андрей Пронин не получит премию. В новом спектакле, конечно, «всё сложно», но наподобие статуса «ВКонтакте».
Я его слепила из того, что было
Впрочем, сценография спектакля минималистична до предела и поэтому изображает как минимум универсум.
Действие разворачивается на фоне бубна, обтянутого чем-то мягким, и в нём самом. Этот бубен по ходу пьесы превращается то в кокон для репликанта, то в альков, то в монитор компьютера, то в качели, то в склеп для утилизации роботов.
Сюжет у спектакля R.E.P.L.I.C.A. по пьесе «Хуманитас Инжиниринг» тоже незамысловат до эпичности: намучившаяся строить отношения с живыми мужиками, молодая женщина приходит в фирму («Р(R)еволюционное, Э( E)ксклюзивное, П(P)ерсональное, Л(L)егальное, И(I)нновационное Kонструирование Aндроидов») заказать себе идеального искусственного партнёра.
Чтоб всё при нём: и эмпатия, и щедрость, и трёхдневная щетина.
«Система» не только учитывает все её пожелания, но и совершенствует созданного гомункула, дорабатывая его во время полевых испытаний. Ведь фирма заодно моделирует отношения клиентки с продуктом, позволяя ей проверить, насколько верны заданные ею параметры.
Развязка окажется настолько неожиданной, что заставит бездушную машину смахнуть непрошенную слезу.
Хотя… зрителю будет непросто разобраться, кто из троих участников спектакля бездушная машина (может, каждый?)
Ребята, про фашистов, обоссаться
Накануне премьеры актёр Псковского театра драмы Виктор Яковлев сказал, что это самая женская пьеса из всех, какие он только читал, и что спектакль поэтому получился «восьмимартовский».
Вот тут поспорю. Пьеса у Марии Зелинской получилась комплиментарно мужской, местами с закосом в мужской шовинизм.
Главную героиню в фирме R.E.P.L.I.C.A. явно моделировали по образу и подобию куклы Барби. Она приходит заказать себе папика:
«Я хочу тупо много заботы», «У мужчин не так совсем. А нас надо контролировать. Все время, чтобы как в больнице прибор сердце отбивает. Наши эмоции надо контролировать. Особенно, плохие».
Лера искренне воображает, что идеальный мужик должен её утешать, защищать и подбадривать.
Всё первое отделение спектакля – это стендап Леры. В лучших традициях Comedy Woman.
Актриса Наталья Петрова пятьдесят минут ворочает тысячи тонн словесной руды, чтобы позабавить мужскую половину зала женскими автостереотипами:
«Он всегда должен знать, что делать. Нерешительная и сомневающаяся я. Он – нет». «Когда мужчина хочет женщину – это видно. А у женщины не видно».
«Потому что женщина реализуется в говорении. ... Это такая сверхспособность у женщин… Это как с собакой. Есть у тебя собака, будь добр гулять с ней три раза в день. Есть у тебя женщина – будь добр разговаривать её три раза в неделю».
«Или вот я крашусь, а он у выхода стоит с мусорным пакетом, готовый и такой типа не ждёт и не торопит, а у самого глаза кровью наливаются. А помимо бровей у тебя есть еще глаза, губы и щеки и все это ты красишь… но… уже пугаешься, что сейчас в тряпки тебя порвут и короче – ну его, не причесываешься, в дулю собираешь и всё».
«Мне надо, чтобы он выслушивал и говорил: «Я понимаю, что ты чувствуешь». Всё. После этой фразы я обычно плачу, начинаю целоваться и вымаливать прощение за всю произнесенную херню, не понимая, как я могла так думать по отношению к этому идеальному человеку».
…Во время премьеры 6 апреля женщины в первых рядах вокруг меня всё первое действие сидели с постными лицами, иногда закатывая глаза и прикладывая ладонь ко лбу.
А басовито ржала галёрка, где собрались сплошь молодожёны.
В какой-то момент Лера направила микрофон в зрительный зал, отчаянно добиваясь у сильной половины человечества отклика на свой мастер-класс по обращению с куклами Барби.
- Я понимаю, что ты чувствуешь, – подал реплику из темноты сдавленный смехом мужской голос.
Девочка плачет, мальчики смеются
Чтоб вы знали, драматург Мария Зелинская выросла в семье психоаналитиков. Поэтому её пьеса – это популярный психоанализ.
Ну очень популярный. В стиле Ольги Бузовой.
Апофеозом Лериных саморазоблачений становится «лайфхак» для мужчин по мотивам фильма «С пультом по жизни» с Адамом Сэндлером в главной роли: «Нажимаете кнопку и – бла-бла-бла – женщина открывает рот, а звуков нет. Перестанут губы шевелиться, начнет улыбаться, можно включать, заслужила».
Немудрено, что героиня пьесы вслед за зрителем вспоминает ещё и про фильм «О чём говорят мужчины».
«Все от него были в полном восторге, – уверяет она робота Милу. – Я посмотрела. Мало того, что ни разу не засмеялась, так еще потом рыдала полночи».
Я тоже приготовилась уже было обрыдаться. Но во втором действии режиссёр Александр Баркар дал женщинам как следует просмеяться над короедами, которые насверлили узоров у Леры в голове.
«Система рязряжена. Автоматическое отключение данных»
В общем, к тому моменту, когда мой показатель «заряда» достиг критического уровня, Александр Баркар наконец-то добавил файл «юмор» и выбрал отметку 9 (в пределах от 1 до 10).
А чтобы избежать назидательности, в которую скатывается автор пьесы, придумал для своего спектакля новый хеппи-энд, чтоб публика потом не сильно плакала в ночи.
Зрителям в конце представления всего-то включают мозг. По крайне мере, тем зрителям, у которых он не включился раньше.
Финальные титры подытоживают этот тест Войта-Кампфа длиной в два с половиной часа: «если вы что-нибудь почувствовали – вы человек».
Я бы переиначила: если вы что-то поняли. Например, про стереотипы. Что они ни черта не работают. Ну если только чиста поржать.
А любишь-то живого человека, «неосознанный выбор системы». Женщину, из которой приходится клещами тянуть слова. Истеричного мужика. Леру с короедами в голове. Артура, который купил на ужин несколько бутылок выпивки и шоколадку за тысячу четыреста рублей.
Идеальную женщину Милу любить невозможно. Потому что она слишком искусно притворяется роботом с предсказуемостью «на десяточку», «обижаемостью» «ноль» и без файла «ревность».
Проблема в том, считает Александр Баркар, что пульт-то у Милы.
Ольга Миронович.